Н о прожил бы он сто лет, если

бы «ухаживал за собой луч-

ше?» Ведь проблема долголетия относится к категории не только самых сакраментальных, но и трудно предсказуемых. Впрочем, «мораль» этой истории в другом: каковы бы ни были отведенные нам сроки жизни, захочется прожить хотя бы чуточку дольше.

Сначала, наверно, были мифы и другие «теории» о бессмертных богах и приравненных к ним за особые заслуги смертных, потом - практические попытки омоложения или достижения долголетия. И тут началось... Чего только не было: продукты, полученные от новорожденных или внешне нестареющих биологических объектов (вечнозеленых растений или долгоживущих морских и наземных животных , проростков семян и даже кровь младенцев); эликсиры, содержащие драгоценные или труднодоступные вещества (золото, серебро, драгоценные камни, ртуть и др., кстати, нередко сильнейшие яды); возлежание с девственницами; различные формы воздержания (полового, пищевого, общения с окружающим миром) или особые системы различных форм нагрузок и восстановления - вот далеко не полный список средств, использованных нашими предками для достижения «вечной молодости» и долголетия.

Но все это в прошлом. В чем отличительные черты современного этапа развития науки о продлении жизни? Настоящий этап должен быть признан периодом полного доминирования центристских воззрений. Если еще несколько десятилетий назад определенная часть геронтологов тяготела к фракции «левых» - имморталистов, которые верят в возможность омоложения и неопределенно большого увеличения продолжительности жизни (ПЖ), то в наши дни многие из них перестроились в ряды «центристов» - инкременталистов, считающих, что ПЖ следует увеличивать постепенно, шаг за шагом преодолевая отрицательные последствия старения и сопутствующей патологии. Не случайно в геронтологической литературе ставшая привычной аббревиатура ПЖ все чаще соседствует или заменяется другой - ПЗ (продолжительность здоровья).

В настоящее время известны тысячи работ, посвященных изучению влияния самых различных воздействий биологической, химической и физической природы, которые в той или иной степени способны увеличивать ПЖ и ослаблять тяжесть возрастной патологии. Однако у теплокровных животных практически только калорийно-ограниченные рационы (КОР) обеспечивают воспроизводимые, повторяющиеся в разных лабораториях мира результаты. Впервые огромные возможности этой модели были замечены, вероятно, еще Аристотелем. Однако результаты прямых опытов по продлению жизни были опубликованы только в 1917 году: Осборн и соавторы показали это на крысах, Леб и Нортроп - на дрозофилах. В последующие десятилетия эти наблюдения неоднократно подтвердились в исследованиях, проведенных в десятках лабораторий мира.

Более того, было показано, что при КОР замедляются, а иногда и полностью предотвращаются возрастные нарушения самых различных структурных и функциональных элементов организма, что, видимо, в свою очередь приводит к резкому снижению частоты возникновения практически всех основных форм старческой патологии, связанной с нарушением функций мозга, сердечно-сосудистой системы, печени, почек, эндокринных желез и др…

Считается общепринятым, что КОР замедляет возрастные нарушения опорно-двигательного аппарата, развитие атеросклероза и диабета, ослабляет старческую гипертрофию миокарда и особенно патологических нарушений в клубочках и канальцах почек, практически предотвращая старческую протеинурию (излишнее «вымывание» белков с мочой). Но, пожалуй, наиболее разительные изменения наблюдались в спектре и частоте злокачественных новообразований, особенно в гипофизе, легких, печени, почках, миокарде, простате, молочной железе, в тканях иммунной системы , в которых эти показатели порой снижались в несколько раз. С тех пор стало общепринятым, что наиболее выраженный пролонгирующий жизнь эффект КОР наблюдается при ограничении рациона на 40-50% и воздействии с ранних этапов жизни, обычно начиная с момента перехода детенышей к самостоятельному питанию. Такая модель способна увеличивать среднюю и максимальную ПЖ до 30-40%.

Важно то, что при этом продление жизни достигается на фоне ослабления возрастных нарушений и существенного снижения частоты и тяжести основных форм возрастной патологии, в частности рака. Вероятно поэтому именно такая схема ограничения рациона была в основном изучена в последующие десятилетия. Однако, признавая уникальные геропротекторные (антистарческие) возможности КОР, нельзя не заметить, что прикладные их возможности невелики, так как ограничение рациона с детского возраста по понятным причинам не приемлемо для человека.

Одним из первых на эту особенность КОР обратили внимание в Институте геронтологии АМН Украины, где под руководством академика НАН и АМН Украины Владимира Фролькиса уже более десятилетия проводятся всесторонние исследования по изучению влияния КОР на особенности старения и ПЖ. Отличительной чертой этих исследований является то, что, учитывая указанный выше прикладной недостаток КОР, ограничение рациона начинали после полного завершения роста и развития или даже в старших возрастных периодах. В этих исследованиях удалось показать, что КОР, начатый даже в старости, способен привести к задержке темпов возрастных нарушений и продлению жизни. Более того, было обращено внимание на то, что продление жизни при КОР обеспечивается на фоне парадоксального снижения функциональных возможностей некоторых защитных систем организма. Следовательно, компенсирование таких потерь жизнеспособности с помощью комбинирования КОР с другими известными геропротекторами могло обеспечить еще большее увеличение ПЖ. Собственно, проверка именно этого предположения и выбор конкретных сочетаний КОР с другими воздействиями были основным предметом исследований, проведенных в Институте геронтологии. В сочетании с КОР были испытаны представители различных классов геропротекторов, таких как антиоксиданты, ингибиторы биосинтеза белка, активаторы детоксикации организма и др., которые действительно приводили к дополнительному продлению жизни. Как, наверно, и должно быть в экспериментальной науке, такие попытки комбинирования КОР с другими возможными антистарческими средствами как бы на «шаг» опережают потребности практики и могут стать основой следующего этапа разработки этой проблемы.

П риближение «круглых» дат

обычно оказывает двоякое

влияние на развитие науки: с одной стороны, оно стимулирует попытки подытоживания накопленного и реализации дерзких замыслов; с другой стороны, вольно или невольно усиливает тенденцию переоценки достигнутого, выдачи желаемого за действительное. И если тщательный анализ, действительно, не помешал бы сегодняшней геронтологической науке (за столетие накопилось столько нужного и «не очень»), то стремление преувеличить достигнутое, являющееся «ахиллесовой пятой» науки о продлении жизни, только наносит непоправимый ущерб этому практически важному направлению исследований. В сущности, история науки о продлении жизни напоминает забег с неизменно повторяющимися «фальстартами». Видимо, чересчур высокая цена успеха выбивает участников этого «забега» из состояния психологической устойчивости. К сожалению, приближение конца нашего столетия (и тысячелетия тоже) снова более отчетливо чувствуется по продолжающемуся злоупотреблению интересом к продлению жизни, чем по содержательному анализу достигнутого и разработке новых, более эффективных путей дальнейшего развития. Достаточно сказать, что за последнее десятилетие появились , к сожалению, не подтвержденные при более тщательных исследованиях, сенсационные сообщения о больших антистарческих потенциалах целого ряда средств, среди которых только препаратов гормонального происхождения можно насчитать три - гормон роста, мелатонин и дигидроэпиандростерон. Все же, какими бы сложными ни были материальный и психологический аспекты проблемы продления жизни, поиск в этом направлении ведется во всем мире и по всему «фронту», с применением последних достижений медико-биологической науки, включая ряд многообещающих методов молекулярной биологии и генной инженерии. Не без оснований многие считают, что отсутствие крупных открытий в этой области в настоящее время - это лишь затишье перед бурей. Но это, возможно, уже из области будущих мифов? А пока, возвращаясь к сегодняшним реалиям, не исключено, что придется в очередной раз «потуже подтягивать ремни», причем на этот раз не только в переносном, но и в прямом смысле. Да, речь идет о КОР.

На фоне шумных, но краткосрочных сенсационных кампаний по рекламированию средств «вечной юности» приятным исключением были неспешные, продуманные шаги, предпринятые специалистами Национального института старения США для всестороннего изучения и последующего внедрения КОР в повседневную практику. После многолетних исследований, проведенных на различных линиях мышей и крыс, в 90-х годах были начаты аналогичные опыты на низших (беличья обезьяна) и высших (резус обезьяна) приматах, как экспериментальных объектах, максимально приближенных к человеку. Эти серии опытов на приматах все еще продолжаются, но результаты, которые уже получены, весьма обнадеживающие и свидетельствуют о большом сходстве с положительными эффектами влияния КОР у грызунов. Такие результаты, а также достаточно большой массив информации, накопленный ранее в других исследованиях, в том числе проведенных на человеке, делали правомочным серьезное обсуждение возможностей внедрения КОР в клинику и повседневную практику. В этом году в Литл Роке (штат Арканзас) было проведено первое рабочее совещание с участием практически всех крупных специалистов в этой области, которые обсудили возможные схемы применения КОР и контингент испытуемых, критерии оценки влияния КОР на здоровье, прогноз ожидаемых результатов и т.д. По предварительным оценкам, вероятно, предпочтение будет отдано ограничению рациона на 15-20% с длительностью курса до двух лет в двух возрастных группах (молодых и пожилых). Предполагается, что внедрение такой схемы КОР приведет к замедлению темпов старения и снижению частоты возрастной патологии, например рака, на 17%.

Следует отметить, что всякий раз, говоря о КОР, мы подразумеваем низкокалорийный рацион питания, но качественно полноценный - богатый витаминами, микроэлементами и другими компонентами, необходимыми для нормальной жизнедеятельности. Причем определенный положительный опыт использования такого рациона у людей уже имеется. В частности, заслуживает внимания шумно разрекламированный несколько лет тому назад эксперимент в «Биосфере-2» с участием известного исследователя Роя Волфорда, одного из немногих геронтологов, который в течение многих лет придерживается КОР. «Биосфера-2» - это, по существу, прототип города «под колпаком», не раз описанный фантастами и представляющий «материально закрытое» сооружение из стекла и бетона в Таксоне (штат Аризона), где все необходимые для жизнедеятельности продукты - воздух, вода и органические соединения получали только путем регенерации отходов. Участники запланированного на два года эксперимента (четыре женщины и четверо мужчин в возрасте от 25 до 67 лет) должны были сами выращивать себе продукты питания, причем разработке низкокалорийного (примерно на 30% ниже обычного), но полноценного рациона, реализуемого с помощью особой компьютерной программы, было уделено особое внимание. Рацион был преимущественно вегетарианским и включал нередко экзотические для нас продукты: 6 видов фруктов, 19 видов овощей, 5 видов зерновых, белый и сладкий картофели, арахис, горох, козье молоко и йогурт, небольшое количество свинины, курятины и козлятины, рыбы и яиц, а также добавки кальция и витаминов D и В12. Через шесть месяцев эксперимента у «биосферян» вес тела снизился примерно на 15%, систолическое и диастолическое давления крови соответственно на 18% и 22%; в крови содержание холестерина снизилось на 36%, липопротеидов высокой плотности - на 39%, глюкозы - на 20%, лейкоцитов - на 30%. Все эти изменения имели такую же направленность и примерно такую же количественную выраженность, что в опытах с КОР у грызунов. К сожалению, этот многообещающий опыт, по-видимому, по техническим причинам был досрочно прерван.

В целом, признавая, что КОР в

настоящее время является

наиболее надежным и эффективным средством продления жизни теплокровных и заслуживает скорейшего прикладного применения, тем не менее не следует недооценивать еще существующие теоретические недоработки и несомненные трудности, которые возникнут при его внедрении. Примечательно, что специалисты по питанию и сами геронтологи, всю жизнь занимающиеся изучением влияния КОР на старение животных и прекрасно осведомленные о возможных положительных последствиях его применения, не спешат последовать примеру своих «подопечных». Сторонникам внедрения КОР, очевидно, предстоит крайне нелегкое противостояние с теми, кто отдает безоговорочное предпочтение «качеству» жизни, а не «количеству», с людьми с консервативными гастрономическими наклонностями или эпикурейцами, один из которых как-то писал в популярном журнале «Нейчур»: «Мы с женой любим раз или два в неделю баловать себя обильной жирной пищей с бутылкой хорошего вина. Нас уверяют, что стоит только прикоснуться к по-настоящему вкусной пище, как тут же постареем, а если откажемся от всего съедобного, то сможем прожить на 10% дольше. Но кому такая жизнь нужна?